Интервью с экспертами

В преддверии РМЭФ-2025 доктор технических наук, руководитель Центра интеллектуальных электроэнергетических систем и распределенной энергетики Института энергетических исследований Российской академии наук, председатель секции «Активные системы распределения электроэнергии и распределенные энергетические ресурсы» некоммерческого партнерства «Научно-технический совет Единой энергетической системы» Павел Илюшин рассказал о роли и потенциале распределенной энергетики в РФ, а также представил мнение научного сообщества об актуальных проблемах и возможных решениях в этой сфере.

— Павел Владимирович, какие глобальные вызовы решает развитие распределенной энергетики?

При правильном подходе распределенная энергетика позволяет решать широкий круг задач. Это минимизация дефицита мощности в отдельных территориальных энергосистемах, обеспечение надежности и бесперебойности энергоснабжения потребителей, повышение энергосбережения и энергоэффективности, обеспечение экологичности за счет создания гибридных энергетических комплексов, технической и экономической доступности энергоснабжения, а также содействие снижению темпов роста тарифов на электрическую и тепловую энергию. Понятно, что не во всех проектах возможно обеспечить достижение всех из перечисленных эффектов. Важно четко формулировать задачи, которые нужно решить в каждом конкретном случае, и на основании этого разрабатывать несколько вариантов технических решений с выбором оптимального из них на основе результатов технико-экономического обоснования. Следует честно отметить, что распределенная энергетика не может решить все без исключения задачи, но она и не должна это делать. У нее есть области эффективного применения, как и у любого другого технического решения, где она имеет существенные преимущества по сравнению со всеми остальными способами.

— На ваш взгляд, какие трудности сегодня есть в сфере развития распределенной энергетики? Какие системные решения были бы полезны для отрасли?

— Процесс развития распределенной энергетики в России является малоуправляемым, слаборегулируемым и, соответственно, плохопрогнозируемым. Чтобы изменить это, в первую очередь надо определить в нормативно-правовых документах роль, место и способы эффективного применения распределенной энергетики. Еще один шаг — для каждой территориальной энергосистемы определить, где, сколько, каких объектов распределенной генерации и когда требуется ввести для решения задач доступности и бесперебойности энергоснабжения потребителей. И, наконец, необходимо разработать прозрачные механизмы получения и распределения экономических эффектов от развития распределенной энергетики, что позволит привлечь частные инвестиции в электроэнергетику регионов и создать новые рабочие места. Перечислю буквально по пунктам, что нужно сделать, чтобы распределенная энергетика могла развиваться и решать актуальные для страны задачи:

● отказаться от вывода объектов распределенной энергетики мощностью более 5 МВт на оптовый рынок электрической энергии и мощности;
● снять запрет на выдачу мощности объектами распределенной энергетики в распределительные сети;
● снять запрет на совмещение деятельности по производству, передаче и продаже электроэнергии для объектов распределенной энергетики мощностью до 25 МВт;
● в схемы и программы развития электроэнергетических систем России обязательно включать информацию по объектам распределенной энергетики для оптимизации затрат на сооружение электросетевых объектов;
● в схемы теплоснабжения муниципальных образований обязательно включать варианты организации теплоснабжения потребителей от объектов распределенной энергетики;
● обеспечить интеграцию объектов распределенной энергетики в рынок системных услуг (через агрегаторы), а также создание рынка локальных сетевых услуг на розничных рынках электроэнергии и мощности, а для этого требуется развитие розничного рынка, в рамках которого функционирует большинство объектов распределенной энергетики.

— Насколько внимателен рынок и государство к инновациям в этой области? Что уже внедрено, а что осталось незамеченным или требует прорывных решений?

— К сожалению, не получили должного внимания разработки, нацеленные на повышение энергосбережения и энергоэффективности в сфере жилищно-коммунального хозяйства за счет преобразования отопительных газовых котельных в мини-ТЭЦ. Эти решения особенно актуальны для малых и средних городов, где отсутствуют собственные источники электроэнергии, при этом создание мини-ТЭЦ позволяет существенно повысить надежность и бесперебойность электро- и теплоснабжения потребителей. Могу сказать, что собственники бизнеса, которые заинтересованы в развитии распределенной энергетики в России, очень внимательно отслеживают современные разработки в этой области, так как это позволяет им реализовывать наиболее эффективные с технической и экономической точки зрения проекты.

— Какие неочевидные проблемы возникают при реализации проектов распределенной энергетики?

— В отличие от традиционных электростанций, для части из которых возможна разработка типовых проектов, объекты распределенной энергетики являются уникальными. Здесь почти отсутствуют типовые решения. Это связано с особенностями режимов работы потребителей, суточными и годовыми графиками потребления энергии, использованием первичных и вторичных энергоресурсов для производства необходимых видов энергии, функционированием в составе энергосистем или изолированных энергорайонов и т.д. Этот список можно продолжать долго. Конечно, имеется целый набор отдельных типовых технических решений, который можно использовать, но сам проект практически всегда уникален. Поэтому при реализации каждого проекта возникают трудности, с которыми не сталкивались ранее. Отсюда бесконечный поток вопросов к научному и инженерному сообществу, которые необходимо оперативно решать.

— Каким вы видите будущее распределенной энергетики через 10–15 лет?

— Оптимальное сочетание объектов традиционной, распределенной и возобновляемой энергетики с минимизацией негативных факторов позволит достичь эффективного функционирования всей электроэнергетики России. Надеюсь, что в перспективе 10–15 лет этот вопрос будет решаться всеми заинтересованными сторонами, а распределенная энергетика займет достойное место в электроэнергетике России, которое она по праву заслуживает. Это если мы говорим о стратегическом видении. Помимо этого, необходимо решать вопросы законодательного регулирования, а также технического обеспечения: например, крайне важно, чтобы отечественные заводы производили всю линейку оборудования для объектов распределенной энергетики из отечественных комплектующих и материалов.

— Вы участвуете в РМЭФ уже не впервые. На чем стоит особенно акцентироваться с точки зрения научного сообщества?

— В ходе круглого стола НП «НТС ЕЭС» мы обсудим широкий круг вопросов, обозначу лишь три наиболее актуальных в данной научной области.

Первый — разработка общесистемных требований к функционированию локальных интеллектуальных энергосистем (ЛИЭС) суммарной мощностью до 25 МВт с интеллектуальными системами автоматического управления на базе децентрализованных алгоритмов в составе распределительных сетей напряжением 6–10 кВ. Также необходима разработка типовых технических условий на технологическое присоединение ЛИЭС на базе объектов распределенной энергетики к распределительным сетям 6–10 кВ. До последнего времени к распределительным сетям присоединялись отдельные объекты распределенной энергетики, но наиболее перспективным решением является присоединение именно ЛИЭС, которые сбалансированы в нормальном режиме по вырабатываемой/потребляемой активной/реактивной мощности, при этом они имеют возможность выдавать излишки мощности в распределительную сеть. ЛИЭС способны работать и в режиме параллельной работы с энергосистемой, а также в островном режиме при авариях в распределительных сетях, автоматически переходя из одного режима в другой, обеспечивая бесперебойное электроснабжение потребителей.

Второй — управление режимами энергосистем с большой мощностью объектов на основе возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в структуре генерирующих мощностей. В докладах будут представлены наборы технических решений, связанных с применением в составе объектов ВИЭ систем накопления электроэнергии, использованием алгоритма виртуального синхронного генератора в инверторных преобразователях ветроэнергетических установок и солнечных электростанций, внедрением систем краткосрочного и оперативного прогнозирования выдачи мощности объектов ВИЭ, реализацией относительного и абсолютного ограничения выдаваемой мощности, а также предложения по изменению технических требований к объектам ВИЭ большой мощности.

И третий вопрос — разработка способов эффективного использования объектов распределенной энергетики для обеспечения гибкости, живучести и энергетической безопасности территориальных энергосистем и отдельных потребителей электроэнергии, включая промышленных и коммерческих. В условиях современных угроз природного и техногенного характера объекты распределенной энергетики позволяют адекватно отвечать на эти угрозы применительно к вопросам обеспечения бесперебойного электро- и теплоснабжения потребителей.

— Какие выводы и решения могли бы стать наиболее конструктивными итогами Форума, на ваш взгляд?

— В первую очередь необходимо продолжать научные разработки в наиболее значимых областях развития распределенной энергетики, в особенности это относится к сложным алгоритмам и системам управления и регулирования параметров режима. Задача скоординированного управления распределенными по территории объектами является сложной, так как часть алгоритмов может быть реализована на базе децентрализованных принципов, а для решения оптимизационных задач требуется применять централизованные подходы.

Новые разработки и технические решения следует реализовывать в рамках пилотных проектов для оперативного выявления слабых сторон и их устранения с целью последующего тиражирования на новых объектах.

Важно осуществлять сбор и анализ технико-экономических показателей по реализованным проектам в области распределенной энергетики для создания набора оптимальных технических решений.

В сфере распределенной энергетики важна не конкуренция, а согласованное сотрудничество различных компаний. Это позволит совместно реализовывать достаточно сложные крупные проекты в минимально возможные сроки и на экономически привлекательных условиях для заказчиков.

Беседовал Михаил Грачев

Накануне РМЭФ-2025 Валерий Дзюбенко, директор ассоциации «Сообщество потребителей энергии», участники которой используют более половины от общего объема промышленного электричества в Российской Федерации, рассказал, в чем проблема с утвержденной в январе 2025 года Генеральной схемой размещения объектов электроэнергетики до 2042 года (Генсхемой-2042), что именно и почему предлагают исправить промышленники и насколько нынешняя тарифная политика соотносится с рыночными механизмами.

— Конференция ассоциации на РМЭФ посвящена балансировке запросов энергетики и возможностей экономики в контексте Генсхемы-2042. Получается, что в настоящее время есть дисбаланс? В чем он заключается?

— По утвержденным Правительством РФ планам, нужно реконструировать и ввести новые 82 ГВт мощностей. Но при этом установленная мощность энергосистемы увеличится на меньшую величину, так как параллельно будет выведено из эксплуатации какое-то количество сильно устаревшего оборудования. Сумма капзатрат, необходимая на реализацию Генсехмы, составляет примерно 40 трлн рублей в ценах текущего года. Это звучит серьезно и даже опасно, учитывая, что реальные затраты могут оказаться еще выше. Особенно если принять во внимание, что для 67% из них нет источника финансирования, потому что у потребителей просто нет таких денег.

— Что можно предпринять, чтобы снизить финансовую нагрузку?

— Одним из вариантов является использование собственной генерации крупных промышленных потребителей. В сегодняшних условиях она более эффективна, чем проекты, предполагаемые Генсхемой. Если сравнить показатель LCOE (средняя расчетная себестоимость производства электроэнергии на протяжении жизненного цикла электростанции), включая инвестиции и текущие затраты, получается, что киловатт-час собственной генерации более чем в 2 раза дешевле «централизованного».

Владелец собственной генерации не закладывает в цену доходность, как это делает участник договора о предоставлении мощности (ДПМ): у него есть возможность оптимизации CapEx (капитальных расходов) за счет переноса части затрат в себестоимость основной продукции. У собственной генерации выше эффективность за счет традиционно высокого показателя КИУМ (Коэффициент использования установленной мощности). Наконец, собственник может не выполнять требования по локализации, взяв готовые эффективные решения из доступных на рынке. В результате финансовая нагрузка на экономику может снизиться на 10–12 трлн рублей.

— Есть ли альтернативные идеи у ассоциации по преодолению недостатка ресурсов потребителей для реализации Генсхемы-2042, достойные рассмотрения в ходе РМЭФ?

— Что еще можно предложить для решения проблемы дисбаланса:

● внедрение нового инвестиционного инструмента — инвестиционного договора;

● строительство генерации на ВИЭ, которое уже стало возможным по текущей цене рынка, без ДПМ;

● снятие ограничений, препятствующих работе собственных генерирующих объектов потребителей мощностью выше 25 МВт на розничном рынке и выталкивающих их на оптовый рынок;

● формирование нормативной основы для существования нового вида объектов генерации — оптово-розничных (при таком режиме станция установленной мощностью, например, 1 ГВт получает возможность поставлять часть генерации, допустим, 200 МВт, на розничный рынок, а остальной объем — на оптовый);

● контракты на разницу цен (если цена рынка выходит меньше цены контракта, то происходит доплата со стороны государства, а превышение цен обращается в доходы государства);

● помощь государства может быть сродни той помощи, которую оно предоставляет промышленности в виде обратных акцизов, субсидий, грантов, налоговых льгот, кредитов по пониженным ставкам.

Еще мы предлагаем рассмотреть принципиально новый для энергетики, но отшлифованный в девелопменте формат финансирования нового строительства. Как сегодня выглядит схема финансирования по ДПМ: выигрывается конкурс или в отдельных случаях правительство назначает ответственного, который строит объект генерации, берет деньги в кредит, закладывает 14%-ную надбавку, делает схему выдачи мощности. В результате стоимость проекта возрастает примерно на 60%.

Наше предложение — это организация финансирования по механизму эскроу-счета. Потребители пополняют эскроу-счет, а строитель получает деньги поэтапно: сначала на разработку проектной документации, рабочей документации, потом на нулевой этап строительства, заказ оборудования тоже может идти этапами, и собственно инвестор получает эти средства уже в банке под 4–9%. Суммарная стоимость денег и проекта окажется намного меньше, чем при механизме ДПМ. Это новый механизм для рынка энергетики, но он широко используется в капитальном строительстве. ДПМ удобен генераторам и банкам, а мы хотим сделать механизм, выгодный и эффективный для потребителей.

— Что сегодня происходит с идеей собственной генерации в восприятии крупных промышленных потребителей? Рассматривается ли она как способ контроля затрат и повышения энергобезопасности?

— Для крупных энергоемких потребителей катализатором строительства собственной генерации является не только возможность покупать электроэнергию дешевле. Это может быть способом решения вопросов экологии, например для утилизации попутного нефтяного газа. Собственная генерация может частично помочь в сокращении дисбаланса, заложенного в Генсхеме: потребители могут построить до 15–17 ГВт розничной генерации.

Также побуждают к строительству собственной генерации отключения и рост аварийности энергосистемы. Есть производства, которые даже после замыканий на миллисекунды восстанавливаются по 3–4 дня, и потери от перебоев исчисляются миллиардами рублей. Если раньше потребители говорили только о цене, то сейчас речь идет еще и о надежности энергосистемы.

Полный или частичный уход на собственную генерацию — это далеко не всегда вред для рынка. Перед отраслью стоит задача большой модернизации, здесь промышленность точно может подставить плечо. Общественная польза в том, что потребители построят объекты, которые будут дешевле для энергосистемы. Они создадут ценовые бенчмарки на оборудование, которое, вероятно, придет из дружественных стран.

— Предприятия, входящие в ассоциацию, являются крупнейшими потребителями электроэнергии в стране. Насколько нынешняя тарифная политика отвечает их потребностям?

— Рост тарифов в электросетевом комплексе идет форсированными темпами. В прогнозе социально-экономического развития на 2025 год установлен порог роста тарифов на 11,6%, он соблюден только в 10 регионах, в остальных — превышение.

Предлагаемый инструментарий для регулирования, который должен выступать в качестве временной меры поддержки, используется для наращивания тарифов. Например, введение механизма дифференциации тарифов для населения должно было привести к уменьшению перекрестного субсидирования, а в результате мы получили его рост по всей стране в этом году на 13%, или на 40 млрд рублей. Ожидаем, что дополнительная финансовая нагрузка на промышленного потребителя в 2025 году составит около 340 млрд рублей. Основной вклад в рост «перекрестки» вносят именно запросы электросетевого комплекса. Нужно решать вопросы через рост эффективности и сокращение издержек, а не навешивать неэффективность на промышленных потребителей.

Крайне важно, чтобы электросетевой монополист придерживался рыночных и технологических принципов функционирования энергосистемы. К сожалению, так происходит не всегда. Иллюстрацией отступления от этих принципов служит отказ от расчета сетевого платежа по часам контроля системного оператора. Это подрывает механизм саморегулирования энергосистемы. Отказ от рыночных инструментов регулирования неизбежно приведет к таким негативным последствиям, как искажение суточного графика электрических нагрузок, увеличение пиковых значений потребления, возникновение перегрузок в отдельных сечениях сети, формирование локальных дефицитов мощности.

В результате для устранения возникших проблем потребуется дополнительное строительство сетевых объектов, что создаст замкнутый цикл неэффективных решений и приведет к необоснованному росту капитальных затрат.

Беседовал Михаил Грачев

Доктор технических наук, руководитель Департамента энергетической безопасности и инфраструктуры ТЭК РЭА Минэнерго России Виолетта Киушкина в преддверии РМЭФ-2025 рассказала о роли Форума в решении стратегических задач отечественной энергетики, ключевых вызовах холодных регионов и трендах развития энергосистем Севера.

— В решении каких задач отечественной энергетики, на ваш взгляд, может быть полезен РМЭФ-2025?

— РМЭФ всегда предлагает комплексный подход к обсуждению стратегических задач отечественной энергетики. Объединение на одной площадке всех участников энергетической цепочки с практической консолидацией усилий науки, государства и бизнеса позволяет проводить эффективные и конструктивные дискуссии, отвечающие на ключевые вызовы времени. Считаю это несомненным преимуществом Форума, которое нужно поддерживать и развивать. Сегодня одним из таких направлений развития могло бы стать смещение акцентов обсуждений на определение приоритетов, мер и возможностей в решении стратегических задач ТЭК.

— Если концентрироваться именно на энергетике холодных регионов, то какие основные вызовы в этом направлении вы видите и как ученый, и как государственный служащий?

— У таких регионов, относящихся к геостратегическим территориям, есть общая специфика: потенциал, геополитическое положение и масштабная эксплуатация объектов малой энергетики децентрализованного электроснабжения в условиях инфраструктурной изоляции, суровых климатических проявлений и присутствия многоаспектности проблематики. Их ресурсное и промышленное развитие, комплексное создание комфортной среды для населения, а также выстраивание успешной индивидуальной траектории движения вперед определяют обеспечение надежного, эффективного и устойчивого функционирования объектов энергетики с диверсификацией источников энергии.

Само сочетание факторов и условий существования жестко формирует как стимулы для развития, так и локальные риски в области энергетической безопасности. Для них всегда будет обозначаться баланс между критериями (энергетической безопасностью, экономической эффективностью, жесткими экологическим требованиями) при разработке нестандартных и схемных решений развития энергетики.

Низкая инвестиционная привлекательность проектов развития генерации со спецификой децентрализованного электроснабжения заставляет обратить внимание на модель регулирования развития энергетики на таких территориях и достаточность условий для соответствующего темпа модернизации объектов и комплексного развития локальной энергетики.

Если проще, то вызов один: чтобы реализовывать потенциал таких территорий, необходимо обеспечивать базовые требования к живучести систем энергетики и их устойчивому развитию.

— Ситуация с энергетикой Севера как-то изменилась с начала века? Какие вы видите тренды и тенденции?

— Конечно, мы наблюдаем изменения. Это диверсифицированность структуры систем электроснабжения на отдельных территориях, экологизация энергетики, увеличение мощностей распределенной энергетики. Но при этом анализ ситуаций говорит о ряде накопленных серьезных проблем. Всё еще наблюдаются неприемлемые факторы, исключение которых при их сочетании с определенной региональной спецификой требует отдельного внимания.

В числе положительных тенденций — более эффективное использование местных локальных энергетических ресурсов, включая ВИЭ, реализация подходов к рациональной структуре генерации с экономически обоснованной возможностью использования всех видов энергетических ресурсов.

Сохраняющиеся тенденции позволяют региональным особенностям децентрализованной энергетики хорошо вписаться в возможность решения проблем.

— Какую роль играет РЭА в выработке решений, влияющих на энергетику?

— Российское энергетическое агентство Минэнерго России — это единственная структура в нашей стране, которая в отраслевом сегменте может сформировать общую картину уязвимых мест и перспективных точек в траектории развития энергетики. Наша экспертно-аналитическая работа и информационно-аналитические результаты дают информационную базу для обоснования решений по развитию энергетики с учетом современных реалий.

— Можете ли на конкретном примере рассказать, какие задачи сегодня в фокусе у вашего департамента и у агентства в целом?

— Среди основных направлений работы Департамента энергетической безопасности и инфраструктуры ТЭК РЭА Минэнерго России — мониторинг реализации документов стратегического планирования в энергетике Российской Федерации, включая проекты докладов по реализации Энергетической стратегии, о состоянии энергетической безопасности, о состоянии национальной безопасности. Помимо этого, мы занимаемся вопросами системы управления рисками в области энергетической безопасности страны, исследованием подходов стран к обеспечению энергетической безопасности, информационно-аналитическим и организационно-техническим обеспечением безопасности объектов ТЭК при участии в работе межведомственных комиссий, а также мониторингом основных показателей и проектов ТЭК в регионах страны, включая геостратегические территории.

В настоящее время мы сосредоточили внимание на обеспечении региональной энергетической безопасности по всем ее составляющим, на вопросах синхронизации федерального, регионального и отраслевого уровней в системе управления рисками энергетической безопасности Российской Федерации, а также на укреплении своего экспертного статуса как центра компетенций в вопросах обеспечения антитеррористической защищенности и безопасности объектов ТЭК.

— Как сегодня построено взаимодействие между наукой, бизнесом и государством в вопросах энергетической безопасности? Как считаете, что-то нужно изменить?

— Считаю, что нам необходимо усилить консолидацию всех заинтересованных сторон, чтобы грамотно и адресно управлять рисками в области энергетической безопасности страны. Мы стремимся к комплексному взаимодействию на всех уровнях, которое позволило бы увидеть полную диагностическую картину всей системы энергетической безопасности. Российское энергетическое агентство Минэнерго России на протяжении последних лет осуществляет такую работу, которая позволяет выстраивать это взаимодействие. Мы уже видим результаты наших усилий и планируем продолжать эту деятельность совместно с бизнесом, представителями научной среды и федеральных органов исполнительной власти, в зоне ответственности которых лежат задачи по обеспечению тех или иных аспектов энергетической безопасности.

— Есть ли какие-то ошибки, которые системно совершают разные представители бизнеса во взаимодействии с государством и наукой? Что бы вы могли порекомендовать вашим визави из бизнеса для максимально конструктивного взаимодействия?

— Не совсем верно говорить об ошибках. Не всегда все могут услышать друг друга, мешает разная интерпретация одного вопроса, используется разная терминология применительно к одному аспекту или отличается видение приоритетности разных задач. Достаточно долго сотрудничая с бизнесом, могу сказать, что с его стороны всегда присутствовала готовность к конструктивному взаимодействию. Всё зависит от подхода к взаимодействию, понимания роли каждого в общей системе и принятия факта присутствия приоритетов для каждого. И со своей стороны РЭА Минэнерго России в различных форматах играет консолидирующую роль между бизнесом, наукой и государством.

— С точки зрения эффективности государственной политики, направленной на решение проблем децентрализованных зон электроснабжения, в чём мы обогнали другие страны, а чему стоит поучиться у них?

— Думаю, стоит разработать отдельную государственную программу для территорий децентрализованного электроснабжения, сформировать механизмы выработки индивидуального решения по уровню значимости вопроса развития энергетики для населенных пунктов с эксплуатацией автономных систем электроснабжения. Например, в Монголии есть проект «1000 юрт», в Норвегии и Канаде — проекты для территорий, населенных коренными малочисленными народами (КМНС).

В децентрализованном электроснабжении не совсем приемлем термин «обогнать». В исторически сложившихся условиях промышленного освоения территорий или условиях преобладания экономически не выраженной специфики деятельности КМНС, в которых осуществляется электроснабжение, всегда сохраняется риск в области энергетической безопасности. У каждой страны есть свой опыт, как и у нас есть практика эффективного сочетания централизованной и распределенной локальной энергетики. Именно в децентрализованном электроснабжении можно увидеть вклад электроэнергетики в обеспечение энергетической безопасности через масштабную взаимозаменяемость основных энергоресурсов, которая может быть осуществима только в производстве электрической энергии.

В таких же условиях осуществляется децентрализованное электроснабжение в циркумполярных странах. Изучение их энергетических стратегий, программных документов и опыта показывает нацеленность на значительный рост энергоэффективности и самообеспечение энергоресурсами, доступность энергетических ресурсов по приемлемым ценам с их глубокой диверсификацией. Главное направление для обмена опытом — развитие комплекса технологий, обеспечивающих единство концепции низкоуглеродного развития и энергетическую безопасность северных территорий.

Беседовал Михаил Грачев

Перед началом РМЭФ-2025 руководитель направления по энергетике и ЖКХ Инвестиционного департамента Корпорации развития Дальнего Востока и Арктики Максим Губанов поделился своим видением проблем энергоснабжения удаленных территорий, государственной политики в этой области, а также рассказал об опыте взаимодействия с бизнесом.

— Чем, на ваш взгляд, для отечественной энергетики полезен РМЭФ-2025?

— РМЭФ является ключевой площадкой для профессионального диалога по всем направлениям развития отечественной энергетики. Здесь всегда насыщенная конгрессная программа, где выступают ведущие отраслевые эксперты, представляющие энергетические компании, органы власти, технологический бизнес и научные организации. Тема развития энергетики удаленных территорий всегда вызывает заслуженный интерес со стороны спикеров и посетителей Форума, ее обсуждение на РМЭФ всегда получает развитие в новых исследованиях и инвестиционных проектах.

— Как бы вы сформулировали основные проблемы и вызовы, связанные с энергетикой российского Севера?

— Главными проблемами энергетики удаленных территорий являются ее изолированность от Единой энергетической системы, локальное функционирование на основе традиционных технологий и высокая зависимость от привозного дизельного топлива. Стоит отметить значительный моральный и физический износ основных фондов, высокую себестоимость производства электрической и тепловой энергии, а также дефицит частных инвестиций в эту сферу. Ключевым вызовом является обеспечение плавного перехода к новому технологическому укладу на основе современных технологий интеллектуальной энергетики, который призван обеспечить повышение надежности и снижение стоимости энергоснабжения потребителей.

— Какие из трендов в энергетике северных территорий вы бы отметили?

— Мы наблюдаем стремительное развитие технологий распределенной генерации во всем мире, что вызвано появлением новых решений в сфере локального энергоснабжения. Примечательно, что большинство из них внедряется в рамках Единой энергосистемы, где действуют рыночные инвестиционные механизмы и риск нарушения электроснабжения потребителей минимален. Темпы внедрения этих технологий в регионах Крайнего Севера необходимо наращивать, снимая административные, технологические и экономические барьеры для реализации соответствующих инвестиционных проектов на основе развития государственно-частного партнерства в этой сфере.

— Какие законы или государственные решения относительно энергетики северных территорий вам кажутся наиболее важными и почему? Какие аспекты еще требуют проработки и законодательной инициативы?

— В настоящее время есть целый ряд стратегических документов, определяющих основные направления государственной политики по развитию энергетики удаленных территорий. К ним относятся Стратегия энергетической безопасности, Энергетическая стратегия, стратегии по социально-экономическому развитию Дальневосточного федерального округа и Арктической зоны Российской Федерации, а также планы мероприятий по их реализации. Вместе с тем стоит отметить потребность в обеспечении реализации этих стратегий соответствующими финансовыми ресурсами и механизмами их использования в конкретных инвестиционных проектах. Для развития локальной энергетики мы видим особенную потребность в создании механизмов привлечения частного бизнеса на основе системной государственной поддержки.

— Какие технологии в области ВИЭ показали себя наилучшим образом для децентрализованных зон электроснабжения?

— Наибольшую практическую реализацию получили автономные гибридные энергетические комплексы на основе сочетания гарантированной дизельной генерации с солнечными элементами и системами накопления энергии. Такие проекты были реализованы в ряде регионов Крайнего Севера, включая Забайкальский край, Республику Саха (Якутия), Чукотский автономный округ и т.д. Другие технологии ВИЭ, такие как ветровая и гидроэнергия, также могут быть использованы в АГЭК (Автоматизированный гибридный энергокомплекс), но пока эти проекты находятся в стадии технико-экономического обоснования, что вызвано более высокой сложностью и стоимостью их реализации. При этом климатические условия в удаленных территориях позволяют говорить о высоком экономическом потенциале их использования.

— С какими трудностями сталкивается бизнес в энергопроектах удаленных территорий?

— Бизнес сталкивается с различными сложностями при реализации инвестиционных проектов локальной энергетики, что в первую очередь связано с текущими экономическими условиями. В рамках своей деятельности Корпорация развития Дальнего Востока и Арктики оказывает таким проектам поддержку на основе предоставления преференциальных налоговых режимов, что позволяет повысить их экономическую эффективность. При этом существует потребность в дополнительном выделении целевого государственного финансирования, а для этого необходимы комплексные меры по развитию государственно-частного партнерства в этой сфере. Мы совместно с центром «Энерджинет» и РЭА Минэнерго России разработали ряд системных предложений, которые сейчас проходят экспериментальную стадию в рамках пилотных проектов. Их реализация поддержана ведущими научными организациями, но требует определенной гибкости со стороны бизнеса и готовности к использованию новых форм реализации инвестиционных проектов.

— Как текущая государственная политика решает проблемы децентрализованных зон электроснабжения? Чего не хватает?

— Энергетическая политика однозначно направлена на повышение эффективности локальной энергетики и экономически оправданное внедрение ВИЭ. Вместе с тем для ее реализации необходимо принятие ряда государственных решений, направленных на развитие нормативной правовой базы и появление программ государственного финансирования для привлечения частных технологических и финансовых инвестиций в эту сферу. Россия имеет значительный опыт в этой области, который может конкурировать с мировым, в первую очередь в странах Азиатско-Тихоокеанского региона. При этом стоит отметить существующую технологическую зависимость от иностранных поставщиков оборудования и недостаток совместных международных проектов.

— Каким вы видите будущее энергетики в северных регионах России через 10–15 лет? 

— Мы рассчитываем на существенное изменение структуры генерации в сторону бо́льшего использования технологий возобновляемой энергетики и местных видов топлива. Такой переход имеет долгосрочный экономический эффект, представляет интерес для государства, науки и бизнеса, и мы совместно активно работаем по над его реализацией.

Беседовал Михаил Грачев